Экономист: не край, а федералы должны «раскошелиться» на помощь людям

Фото: РБК Пермь

По мнениям отдельных экспертов – экономистов, в ближайшее время в стране работу могут потерять от 10 до 15 млн человек. В условиях ограничительных мер, связанных со сдерживанием распространения коронавирусной инфекции, федеральные и региональные власти принимают меры по стабилизации экономики.

Сколько людей в Прикамье могут потерять работу? Пострадают ли предприятия? На сколько упадут доходы населения? По силам ли Пермскому краю самостоятельно помочь жителям и кто должен «раскошелиться» на выплаты? Об этом РБК Пермь рассказала директор региональной программы Независимого института социальной политики Наталья Зубаревич.

Кто больше других рискует утратить доходы

РБК Пермь: Действительно ли в России во время этого кризиса работу могут потерять 10 – 15 млн человек?

Наталья Зубаревич: Это оценки риска. Это совершенно не значит, что все эти люди станут безработными. Многие останутся в «простое», отпусках без содержания. Кто-то будет работать на неполной занятости и на тарифной оплате. Как вы себе представляете, что 10 – 15 млн человек рванут за пособием по безработице? Такого быть не может.

Но в США уже за пособием обратились 21 млн человек...

Прекрасно! Но только у них там нет таких служб занятости, как у нас. У нас службы занятости сейчас обслуживают по пособиям по безработице менее 600 тыс. человек на всю страну. Поэтому совершенно ясно, что рост безработицы будет, но 10 – 15 млн – это не про это. Это риски утраты дохода и часть из этих людей уйдет в категорию безработных, часть будет что-то искать. Это жители крупнейших городов. Альтернатив, конечно, сейчас поубавилось. Но есть какая-то работа. Это же не деревня Пупкино, где кроме бюджетки и неформала никакой работы нет. Поэтому безработица будет расти.

Каковы реальные цифры возможной безработицы?

Есть зарегистрированная безработица и те, кому пособия платят. А есть безработица, которую Росстат измеряет методом опроса, и она другая – 3,5 млн в стране, но меньше четверти из них регистрируются как безработные и получают пособия.

Несколько недель назад в СМИ прозвучало, что в Пермском крае могут потерять работу до 100 тыс. человек. Насколько реальны эти цифры?

Если посчитать только три группы занятых – непродовольственная торговля, операции с недвижимостью, отели и общепит, то в этих трех группах занято около 160 тыс. человек. Плюс мы не знаем и не можем вычленить из российской региональной статистики тех, кто еще сильнее попал под удар. Это те, кто заняты в туристическом, развлекательном и спортивном бизнесах. На всю страну в этих трех сферах занято 2 – 2,5 млн человек. Сколько в крае – никто не знает. Такой официальной статистики у меня нет. Поэтому риски большие.

Жители крупных городов, занятые в секторе услуг, рядами и колоннами построятся и пойдут штурмовать службу занятости – я бы не рискнула. Потому что кто-то хочет сохранить связь с работодателем: если у него есть «жирок» протянуть 3 месяца, он надеется на лучшее, он протянет. Тем более, если работодатель ему какой-то кусочек зарплаты заплатит.

Вот эту пропорцию, кто пойдет регистрироваться, и кто останется в режиме неполной занятости или отпусках без содержания – ее никто не знает. Мы не понимаем, как будет.

В таком случае как много времени займет восстановление рынка труда?

Оно будет тяжелым в любом случае. Потому что параллельно, по самым мягким оценкам, у нас на 7% упадут доходы населения. А сектор рыночных услуг обогащается за деньги. Если доходы снижаются, а они уже с 2014 по 2019 годы сократились на 7%, а еще если в этом году на 7% дополнительно снизятся, то у людей просто резко снизится спрос на платные услуги. Соответственно, восстановление будет затруднено тем, что не просто все уволились (эти люди бы вернулись), а тем, что спроса стало существенно меньше. Поэтому этот год тяжелый. Правда, очень тяжелый.

Самозанятые и «неформалы»

Пермский край – промышленный регион. Здесь не так развит сектор услуг и сервиса: он не дотягивает до уровней Москвы, Сочи и т.д. Можем ли мы более плавно пройти этот кризис?

Да, у вас действительно в крае всего 160 тыс. работников в этом секторе услуг. Если взять, например, Свердловскую область, Новосибирскую – там 260 – 270 тыс. работников. В этом смысле да, под риском меньшее количество людей. В больших городах, в первую очередь, пострадает малый и средний бизнес, самозанятые. По всей стране есть и другая зона – у нас огромное количество людей сидят в «неформале» [без официального трудоустройства – РБК Пермь]: по стране – это 20%, в Пермском крае – 19%. И вот эти маленькие городки, села, где люди живут или «от земли» или дикоросы собирают – это все тоже сжимается. Вот они как раз тоже должны получать обязательное пособие. Пока, насколько я поняла, надо показать, что ты работал легально, чтобы что-то получить. И вот для них это полная беда.

Какие отрасли в промышленности могут сильнее пострадать?

За что люблю нашу власть – она все глядит назад и меры прошлого применяет. Нет и не будет такого адского промышленного кризиса, который был в 2009 году. Сейчас будет рост безработицы и проблемы с доходами, прежде всего, у сектора услуг. Он мелкий, его много, а с крупными намного удобнее работать. Проблемы есть уже с конца 2019 года, и без всякого кризиса, у автопрома – потому что начал снижаться спрос. И сейчас он еще подрубится. Но автопрому умеют помогать: он живет циклично не первый и не второй раз. А вечные эти наши заводы, оборонные предприятия? Государство их видит в первую очередь. А гигантское количество самозанятых, мелкого бизнеса – во-первых, не очень хочет видеть, во-вторых, не умеет с ними работать. Потому что это довольно сложная система администрирования. Заводу субсидию скинул, директору пальцем погрозил, чтобы никого не увольнял – и все. А тут все гораздо сложнее. Их же сотни тысяч по стране (малых и микро бизнесов). При этом, у нас только 400 тыс. собственников микро бизнеса по стране. Он вообще пособие получить не может. Он должен сначала бизнес закрыть, патент сдать и тогда может пойти просить деньги у государства. Система абсолютно не отстроена.

«У субъектов нет денег»

Могут ли регионы вводить прямые меры поддержки или у них нет на это денег?

Доходы вашего региона таковы, что если разделить на душу населения, то «среднячок» по доходам. У нас среди богатых субъектов – Москва (в 2,5 раза выше бюджетные доходы), Сахалин (в 2 раза), неплохо еще Ямал, Тюменская область, суперобеспеченный Крым с Севастополем. Поэтому у субъектов нет денег, у пермяков уж, простите меня, неоткуда брать.

Некоторые регионы вводят прямые меры поддержки для людей, пострадавших от потери дохода. В частности, Пермский край ввел дополнительные выплаты по 15 тыс. рублей для 10 тыс. человек. Как-то это поможет или это частичное сглаживание?

Молодцы, что решили заплатить. Лучше заплатить, чем прижимать. Но без больших дополнительных трансфертов из федерального бюджета регионы справиться не могут. Пермский край – низкодотационный регион – трансферты всего 14%. Очень хорошо в прошлом году рос налог на прибыль. Доля налога на прибыль – 33% всех доходов бюджета. Вы же понимаете, что в этом году будет сильно меньше? Как-то бы текущие расходы покрыть, которые запланированы. Где выкроить помощь людям в острой проблемной жизненной ситуации?

Федералы должны раскошеливаться – это их полномочия, во-первых, по пособиям по безработице. Это не региональные полномочия. Регион должен помочь организовать это. Потому что служба занятости – это ни о чем. Это полумертвая дико неэффективная структура. Нужно подключать МФЦ и соцзащиты, чтобы довести эти пособия. Но сначала на них нужно деньги получить. И второе дополнительные трансферты на покрытие выпадающих доходов. Они будут выпадать.